Бог - за душой, жизнь – на сцене

Валерий ИВАНОВ, Фото Елены ВИНС

№71 (6739) от 21.05.14

Адольф Шапиро,режиссер: «Театр должен быть живым, он должен развиваться и видоизменяться»

По мнению мэтра, все, что однозначно, - скучно и неинтересно и поэтому не может быть объектом искусства

В нынешнем году известный театральный режиссер и педагог Адольф Шапиро отмечает свое 75-летие. С середины 1990-х годов мастер является руководителем художественной программы самарского театра юного зрителя «СамАрт». В репертуаре театра поставленные им спектакли «Бумбараш» и «Мамаша Кураж», которые являются лауреатами национальной премии «Золотая маска». 

Спектакль - долгожитель

Мюзикл «Бумбараш» - один из самых любимых зрителями спектаклей «СамАрта», он неизменно собирает полные залы. Недавно Адольф Шапиро приезжал в Самару, чтобы ввести в спектакль новых исполнителей. После одной из репетиций режиссер дал эксклюзивное интервью для нашей газеты.
- С чем, Адольф Яковлевич, вы связываете долголетие «Бумбараша», который вы поставили в далеком 1997 году и «не отпускаете» до сих пор?
- Этот спектакль действительно является долгожителем. А «не отпускает» его сам театр. Я-то уже думал: сколько можно. Но и публика на него идет вовсю. Значит, многое сошлось: и выбор названия, и значимость сюжета, и характер действия, и возможность показать труппу и новую площадку, которая открылась «Бумбарашем». К тому же новые исполнители вносят в спектакль что-то новое. Так, Бумбараш Терехова и Маркелова – абсолютно разные люди.

Законы «творческого бега»

- Как вы оцениваете динамику «СамАрта» в период вашего сотрудничества с ним?
- Это виднее со стороны. Динамика, безусловно, положительная. «СамАрт» очень развился. Актеры растут, совершенствуются, и не только творчески, но и в смысле собственного самосознания, самоутверждения, так как есть художественное пространство, которое способствует этому. Театр постоянно модернизируется. Вначале, после реконструкции старого помещения, в нем появилось два зала. В перспективе – завершение строительства нового здания, и у «СамАрта» будет уже три зала. Это поставит перед коллективом совсем другие, новые задачи. И к этому нужно быть готовым. Придется искать новое существование театра, иначе ничего не получится. Маленьким я с товарищем покупал рыбки в аквариум и не понимал, почему наши одинаковые рыбки у него становятся большими, а у меня – нет. Оказывается, все зависит от размеров аквариума. Решая новые проблемы, важно сохранить студийный дух, присущий театру, и обрести новое дыхание. Ведь законы бега на короткие и длинные дистанции различны. Что касается меня, в меру возможности помогаю «СамАрту». Но и его директор, и актеры сами очень много делают, чтобы вызывать интерес к театру.
- Не разочарованы ли вы столь длительным строительством нового здания «СамАрта»?
- Я не думал, что будет быстрее. Напротив, предвидел это. Я трезво оцениваю ситуацию. В нашей стране только колоссальные олимпийские объекты можно было построить быстро, в течение двух - трех лет. А вот суперсовременный стадион в Санкт-Петербурге строится уже лет пятнадцать.

«Новые формы» нужны всегда
- Очевидно, театру особенно трудно приходится в периоды политических катаклизмов.
- Это очень серьезный вопрос. Театральное искусство в весьма капризных отношениях с жизнью. Бывает, что в годы исключительного благополучия люди меньше ходят в театр, а когда живется похуже – наоборот. Между уровнем жизни и интересом к театру нет прямой пропорциональной зависимости.
- Между тем и в самом театре постоянно что-то происходит.
- Я застал множество различных течений во всех театральных жанрах. Теперь за этим и не уследишь. Мое согласие возглавить жюри драматического театра фестиваля «Золотая маска» как раз и связано с желанием узнать обо всем этом больше, получить общую картину.
- Как вы оцениваете нынешнее буквально взрывное разнообразие режиссерских постановочных стилей?
- В этом нет ничего плохого. Может быть, не всем нравится все, что происходит в театре, но это уже дело вкуса. Театр должен быть живым, он должен развиваться, видоизменяться. Вечный крик Треплева: «Нужны новые формы» всегда актуален.
- И все-таки происходящие в театре процессы неоднозначны.
- Неоднозначна сама жизнь. Все, что однозначно, не является объектом искусства, потому что скучно и неинтересно.

«Провинция» - генератор кадров

- Сейчас в провинции появляется много новых театров, для которых, на мой взгляд, просто не хватает профессиональных кадров. А из столиц уезжать никто не хочет.
- Что значит не хватает кадров. Разве были в России кадры, когда начали заниматься индустриализацией. Они выковывались в процессе жизни. Кадры рождаются, когда поставлены определенные задачи. Вот, например, сейчас в Омске замечательная труппа. У них отличные условия, много гастролей, с ними работают лучшие режиссеры. И никто из актеров не хочет уезжать в Москву.
- Может ли провинция воспитывать достойные театральные кадры?
- Она воспитывала их всегда. Откуда пришли во МХАТ Качалов, Тарханов? Провинция – это как раз генератор кадров. Она часто дает актерам гораздо больше возможностей для творческой реализации. Я вообще не люблю слово провинция и воспринимаю его просто как географическое понятие. Оно сохранилось только в нашей стране из-за ее огромных расстояний.

Мировое пространство театра

- Идет ли сегодня процесс сближения российского и мирового театров?
- Существует пространство театра. Оно достаточно самостоятельно и живет по своим законам. Если появляется интересный спектакль, скажем, в Хабаровске или Лондоне, об этом через неделю знают все: нынешние средства коммуникации весьма совершенны. Театр не может развиваться без взаимных контактов. Драматический театр, конечно, больше связан с языком и поэтому является национальным искусством. А вот с оперой происходит то же, что с футболом и хоккеем. В спектакле миланского театра Ла Скала - центра мирового оперного искусства, могут петь три итальянца, два россиянина, один кореец, один бразилец и так далее.

Чехов – в Бразилии, Брэдбери – в Питере

- Вам приходится много работать за рубежом. Что в последнее время было для вас самым значительным на этом поприще?
- В этом плане особенно много удалось сделать в прошлом году. По просьбе китайцев в Шанхае поставил чеховского «Дядю Ваню». Три месяца работал с китайскими артистами в тамошнем центре драматического искусства. Мы их плохо знаем. У них, например, есть несколько переводов этой пьесы, шесть переводов «Евгения Онегина». Последние несколько лет преподаю в Школе Станиславского при Гарвардском университете в Бостоне. Поставил два спектакля в Бразилии. Один из них мне особенно дорог. Он называется «Пространство Чехова» и представляет собой интересный эксперимент. Спектакль состоит из первого акта «Чайки», второго акта «Дяди Вани», третьего акта «Вишневого сада» и четвертого акта «Трех сестер». Действие происходит в разных пространствах, но играют одни и те же актеры. А в январе нынешнего года в Афинах состоялась премьера моего спектакля «Старые времена» Пинтера. Я очень люблю эту пьесу. Это уже вторая моя постановка в Греции. И все, о чем я рассказал, для меня значительно. Ведь значительность работы зависит не от сюжета пьесы, а от того, что ты видишь в ней для себя, какие взаимоотношения складываются во время работы.
- Вы наверняка не забываете и российские театры.
- К открытию нового здания Саратовского тюза поставил там «Капитанскую дочку». В Санкт-Петербургском тюзе собираюсь ставить «Вино из одуванчиков» Брэдбери. Но это будет совершенно другой, не похожий на самартовский спектакль, который я очень люблю. Я написал совсем новую пьесу, в ней все по-иному.
- Занимаетесь ли вы преподаванием?
- Было много предложений и в Москве, и в Санкт-Петербурге, но так как у меня жизнь очень подвижная, не могу брать на себя такую ответственность. Преподавание предполагает усидчивость. Ограничиваюсь проведением мастер-классов.
- Итак, простаивать вам не приходится.
- К сожалению, да. На самом деле больше всего люблю собирать грибы и сидеть у тихой речки. Но вот уже много лет это не получается.

Некоммерческое дело

- Театральные постановки, особенно масштабные, как правило, требуют значительных затрат.
- Бывает по-разному. Но драматический театр редко бывает самоокупаемым. Это не коммерческое дело, и так во всем мире. Театр живет на средства, которые выделяются государством и спонсорами. К сожалению, у нас спонсоры мало помогают театру. В смысле организации лучше всего обстоят дела в Германии, где в субсидировании театра совместно участвуют город, земля, государство и спонсоры. Но сумма средств, вложенных в спектакль, никогда не определяет конечный результат. Театр тем и замечателен, что в нем все можно сделать так, а можно и иначе. «Гамлета» можно поставить за миллион долларов с роскошными декорациями, светом и супертехникой, а можно сыграть с двумя стульями.

«Дорогу молодым» - вдоль дороги

- В сфере культуры в последнее время было много скандальных ситуаций, а также назначений, вызвавших неоднозначную реакцию.
- В каждой конкретной ситуации нужно разбираться отдельно. Что касается санкт-петербургского БДТ, который покинул возвратившийся в Тбилиси мой большой друг Темур Чхеидзе, то предложение стать руководителем этого театра Андрею Могучему, по-моему, является абсолютно правильным. Как говорил один из моих учителей Николай Павлович Акимов, лозунг «Дорогу молодым» нужно располагать не поперек, а вдоль дороги. БДТ кончился с уходом из жизни Товстоногова и группы его ведущих артистов. Кирилл Лавров продлил на некоторое время это состояние реанимации, но вечно держать театр в этом состоянии невозможно. В театре нельзя быть продолжателем дела прошлого руководителя. Можно быть только его последователем. Нельзя продолжить то, что делали Станиславский, Таиров, Мейерхольд. Можно только понять их искания, их дух.

Самара – в числе пяти

- Каково, на ваш взгляд, в нашем городе отношение к культуре?
- Мне судить об этом, конечно, трудно. Но безусловно одно: в Самаре положение культуры лучше, чем в других регионах. Традиционно лучше. В городе благоприятная атмосфера и для деятелей культуры, и для любителей искусства - это взаимосвязано. За исключением Москвы и Санкт-Петербурга, можно назвать четыре - пять городов, в числе которых Новосибирск, Омск и Самара, где уделяется особое внимание театральному искусству. Это складывается долго, десятилетиями, но разрушить легко.
- Есть ли у вас, Адольф Яковлевич, конкретные творческие планы, связанные с «СамАртом»?
- К открытию нового здания планирую поставить спектакль. Пока еще не решил окончательно, что именно. Есть несколько вариантов, которые мы сейчас обсуждаем. Новые спектакли должны поставить и другие известные режиссеры, в числе которых Александр Кузин.
- Как бы вы оценили нынешнее состояние труппы «СамАрта»?
- Все нормально ни в одном театре не бывает никогда. Когда в театре «все нормально», его нужно закрывать. Нужно, прежде всего, научиться преодолевать себя. Все остальное – потом. Бога нужно иметь за душой и, как сказал Станиславский, любить искусство в себе, а не себя в искусстве. Сейчас, может быть, это звучит несколько велеречиво, но все обстоит именно так. Конечно, теперь у многих на первом плане деньги, но это не оригинально. Островский об этом пьесы писал.

СПРАВКА.

Адольф Шапиро родился в Харькове. Окончил режиссерский факультет Харьковского театрального института, продолжил учебу в творческой лаборатории у Марии Кнебель. В 1962–1992 годы возглавлял Рижский молодежный театр. Поставил десятки спектаклей в театрах Москвы, Санкт-Петербурга, других российских городов, а также за рубежом. С середины 1990-х годов является руководителем художественной программы самарского театра юного зрителя «СамАрт». Поставленные на его сцене спектакли «Бумбараш» и «Мамаша Кураж» стали лауреатами национальной театральной премии «Золотая маска». Лауреат Государственной премии, народный артист Латвии.

Число просмотров: 389.